Роберт Искандерович Нигматулин: биография. Академик Роберт Нигматулин: «Народ нужно заставлять учиться Нигматулин академик

Сегодня исполнилось 75 лет Роберту Нигматулину – выдающемуся советскому и российскому ученому в области теплофизики и механики многофазных сред и волновой динамики, общественному деятелю, академику и почетному профессору многих зарубежных университетов, директору Института океанологии им. П.П.Ширшова РАН.

О таланте и заслугах Роберта Искандеровича можно говорить бесконечно, но главное заключается в том, что это человек планетарного измерения во многих сферах науки и образования и в части гуманитарных инициатив. Его проницательный ум и рациональное мышление проявляются в феноменальной аналитике самых разных нюансов социокультурной повседневности человеческого бытия.

Характерный пример: Нигматулин не остался в стороне от недавней дискуссии в печати и социальных сетях о защите и спасении русского языка в национальных окраинах России, вылившейся в обращение к президенту России. Понимая, что этот неоднозначный и сложный вопрос многомерен, но, вопреки логике здравого смысла, не входит в дискурс приоритетных направлений стратегии национальной политики, академик и здесь сказал свое веское слово.

«Я, как и многие живущие в городах татары, башкиры и другие этносы России, по своим культурным и гражданским идеалам в большой степени стал русским… Однако это не означает необходимости порывать со своими корнями и языком предков, не позволяет рассматривать многоязычие и многоэтичность России как пережиток… Неправы как те, кто надеется укрепить единство страны, ограничив использование «нерусских» языков России, так и те, кто думает поднять значимость своего языка, сократив использование русского. Для подавляющего большинства «нерусских» соотечественников русский язык – один из родных. Он делает нас умнее и мощнее. И это хорошо. Плохо то, что для значительной части населения – это единственный язык. Утрата родного языка – боль многих этносов; ее нужно понять и прочувствовать всем, особенно русским, обсуждая межнациональные проблемы России» , - пишет он.

Эти слова большого ученого, на мой взгляд, созвучны с мыслями народного поэта Якутии Семена Данилова :

«Я ко всем наукам ключ имею,

Я со всей Вселенною знаком –

Это потому, что я владею

Русским всеохватным языком».

Роберт Нигматулин, по глубокому убеждению многих его друзей и соратников, является одним из самых дальновидных патриотов-гуманистов современной России. Он всецело поддерживает идею формирования устойчивой национально-культурной идентичности гражданского общества российского государства. И на этом пути считает принципиально важным учреждение научно-исследовательской и информационно-аналитической платформы системной реализации государственной национальной политики, ее высокопрофессиональное государственное управление и рациональную актуализацию социогуманитарного «русского вопроса» в приоритетных направлениях внутренней политики государства.

Эти тезисы весьма востребованы сегодня и, безусловно, требуют серьезного осмысления.

Присоединяюсь ко всем добросердечным пожеланиям своему товарищу.

С искренним уважением,

Алексей ТОМТОСОВ.

Справка:

Нигматуллин Роберт Искандерович родился в 1940 г.

Академик РАН, доктор физико-математических наук, профессор. Директор Института океанологии им. П.П.Ширшова РАН. Почетный член АН РТ. Крупный ученый в области механики, создатель признанной в мире ведущей научной школы по механике многофазных систем.

Закончил два вуза - МВТУ им. Баумана (энергомашиностроительный факультет), по специальности «инженер-механик по турбостроению» и МГУ им. Ломоносова (механико-математический факультет) по специальности «математика».

С 1963 г. работал в Институте механики младшим, с 1970 г. старшим научным сотрудником, с 1974 г. начальником сектора, с 1980 г. заведующим лабораторией механики многофазных сред.

По совместительству с 1972 г. работал профессором на кафедре волновой и газовой динамики механико-математического факультета МГУ им. Ломоносова.

В 1967 г. защитил канди­датскую, а в 1971 г. докторскую диссертации по физико-математическим наукам.

В 1986 г. по приглашению Сибирского отделения АН СССР с группой учеников переехал в г.Тюмень для организации Тюменского научного центра АН СССР.

Работал сначала в должностях заместителя директора Института проблем освоения Севера СО АН СССР и Института теплофизики СО АН СССР, а с 1989 г. директора-организатора Института механики многофазных систем СО АН СССР.

По совместительству в 1986 г. организовал кафедру механики многофазных сред в Тюменском государственном университете. Председатель Уфимского научного центра (УНЦ) РАН.

По совместительству (1995 – 2004) – президент Академии наук Республики Башкортостан. Член Президиума РАН.

Избирался депутатом Госсобрания Республики Башкорто­стан, а в 1999 г. был избран депутатом Государственной Думы РФ, был председателем Высшего экологического совета и состоял в депутатской группе «Российские регионы». Был автором нескольких законов, в том числе законов об обращении с облученным ядерным топливом. Представлял Государственную Думу в Парламентской ассамблее Совета Европы.

Имеет свыше 200 научных публикаций, среди которых 8 книг, является автором 21 авторского свидетельства (патента).

Среди учеников Р.И. Нигматулина 25 докторов и 50 кандидатов наук, три директора академических институтов, один член-корреспондент РАН.

Награжден орденом Почета, премией Ленинского комсомола за цикл научных работ по механике сплошных сред.

В 1983 г. удостоен Государственной премии СССР за цикл научных работ по волновой динамике газожидкостных сред.

Нигматулины

Академик РАН Роберт Нигматулин - один из самых блистательных личностей современной России. А при этом он ещё и звено «золотой цепи» - целой плеяды талантливых родственников. Так, конечно, природа гены распределила. Так, видимо, дух родства, атмосфера родного дома сказываются. Впрочем, разве кто-нибудь смог разгадать, почему талант не любит одиночества и потому порой расселяется «гнёздами», почему талантливый человек оказывается талантливым во всём. О родне академика Р.И. Нигматулина и о нём самом - в этом материале.

Два портрета
П ервое, что бросается в глаза в квартире Нигматулиных, - два парадных, как когда-то именовался этот жанр, портрета хозяев. Впрочем, обычно в "парадных" огромную роль играли декорации, ордена, драгоценности - показатели богатства, славы, положения в обществе. Здесь этого ничего, естественно, нет: просто крупные планы. Изображены красивые и значительные лица. Этого вполне достаточно.
Автор - известный художник Ахмет Китаев. Он дружил с Робертом Нигматулиным 35 лет. Дружили бы они и до сих пор, однако в 1996 году Китаева не стало. Когда это происходит, всегда мучаешься комплексом вины: какие-то слова не успел сказать, лишний раз не свиделся. Всё дела…
- Больно сознавать, - говорит Роберт Искандерович, - что из-за моих постоянных разъездов между Москвой, Уфой и Нью-Йорком так редко виделся с ним. Он "ловил" меня по телефону, приглашал в мастерскую попить чаю, а я нашу встречу откладывал. Думал, ещё немного и буду посвободнее. Вот тогда посидим, наговоримся. А потом вдруг оказалось, что ехать уже не к кому, мастерская опустела.
Художник в своё время успел преподнести ему поистине царский дар: портрет к 40-летию. "Я показан в каком-то порыве, - комментирует Роберт Искандерович. - Хотя мне с трудом верится, что я бываю такой". Несмотря на лёгкую самоиронию, чувствуется, что портрет ему нравится. Он позировал двадцать часов (по час-два за сеанс). Беседовали - не молчали. Использовали эту редкую при хронической нехватке времени возможность. Художник, подобно актёрам перед выходом на сцену, долго настраивался перед каждым сеансом, нервничал и не терпел опозданий. Его друг, кстати, ни разу не опоздал. Точность - вежливость не только королей, но и учёных.
Венера Нигматулина столь же женственна и хороша, как и имя, которое ей досталось. В ней ощущается переполненность жизнью, сквозящая в каждом движении, взгляде, улыбке, без чего любая красота холодна - об этом лучше всего сказал Лев Толстой в "Войне и мире". Китаев пообещал: "Я нарисую тебя, как брызги шампанского". И творческую задачу выполнил. Портрет получился искрящимся.
Сегодня эти портреты - память о дорогом им человеке. И напоминание о том, какими они были лет двадцать назад. Хотя, на мой сторонний взгляд, изменились немного. Видимо, тот ритм, в котором они живут, не позволяет поддаваться годам.

Для справки:
Роберт Искандерович Нигматулин - выдающийся учёный, создавший целую научную школу. Академик Российской академии наук, член многих научных сообществ, президент Академии наук Республики Башкортостан, депутат Государственной Думы.
Его жена Венера Абдрахмановна, кандидат технических наук, доцент, преподавала основы научно-технической фотографии, судебной фотографии в МГУ имени М.В.Ломоносова и Тюменском государственном университете.
Двое детей - Карима и Тагир. Карима - студентка, Тагир - учёный.

Венера
У её отца была редкая профессия. Он принадлежал к племени кинематографистов. Нет, он не был актёром или режиссёром. Даже оператором, хотя это уже теплее. Абдрахман Абдрашитович Галлямов вначале окончил курсы киномехаников и показывал по деревням кино, тогда ещё немое, заодно просвещая односельчан насчёт "самого массового из искусств". Затем продолжил образование в Воронеже и стал техником по монтажу оборудования и эксплуатации звукового кино. Вернулся в Татарию, женился на Амине Сайфулловне - красивой молоденькой учительнице, только что закончившей пединститут, и стал жить и работать в Бугульме и районе, где заведовал всей системой кинофикации.
1941 год, война. Абдрахман Абдрашитович оставил молодую жену с крошечной дочкой и отправился на фронт. Среди документов у его дочери до сих пор хранится истончившийся листок "Фронтовой правды" за 1944 год: "В подразделении капитана Лободенко много бойцов нерусской национальности. Все они проявляют живой интерес к текущим событиям в жизни страны. На политзанятиях выяснилось, что все бойцы нерусской национальности хорошо усвоили сталинские документы. В этом прежде всего заслуга их групповода старшего сержанта Галлямова. Всё непонятное групповод переводит на родной язык".
А его жена Амина в это время преподавала в школе татарский язык и литературу и билась, как рыба об лёд, чтобы прокормить себя и маленькую Венеру. Неизвестно, удалось бы ей выжить, если бы не родители. Километров шестьдесят преодолевали они на санях, чтобы подбросить ей из деревни Альметьево хоть какое-нибудь пропитание. Да ещё помогала по хозяйству глухонемая сестра Хатима. Амине Сайфулловне выпало горчайшее испытание - получить на мужа похоронку. Потом оказалось, что он лежал контуженный в госпитале несколько месяцев, кто-то что-то напутал. Такое случалось.
В августе 45-го из воинской части, где служил Галлямов, секретарю Бугульминского райкома партии пришло письмо, подписанное капитаном Васильевым. Послание корректное, но по сути строгое: "Настоящим письмом хочу обратить Ваше внимание в деле помощи находящейся у вас в городе и работающей преподавателем литературы в татарской средней школе гр-ке Галлямовой Амине, имеющей на своём иждивении дочь Венеру и сестру-инвалида. Как жена военнослужащего, находящегося в военной части, она не имеет возможности добиться дров, обойдя ряд учреждений, как Военкомат и другие. Товарищ Галлямов выполняет работу офицера, он член партбюро части. Его семья заслуживает чуткого отношения к ней. Прошу Вас принять по данному вопросу быстрейшее участие и о результате сообщить по адресу…" Письмо возымело действие и строгий капитан Васильев дождался ответа.
Мама с дочкой дождались своего фронтовика. Началась мирная жизнь. Родился сын, но прожил лишь две недели: сгорел от воспаления лёгких (антибиотиков тогда не было). А затем пошли одни девочки - Роза, Земфира (коклюш убил её трёх месяцев от роду), Римма, опять Земфира. Большая и дружная семья, в которой кормильцем был отец, а душой - мать. Она ввела неукоснительное правило в домашний быт - чтение вслух татарских классиков. В доме говорили по-татарски, хотя Венера пошла в русскую школу, что было перспективнее в плане поступления в институт. Об этом думали задолго.
С учителями девочке фантастически повезло. Когда после школы она будет поступать в Ленинградский институт киноинженеров (единственный такой вуз в стране: не случайно конкурс там был как минимум 25 человек на место), вступительные экзамены дадутся ей куда легче, чем многим ленинградцам, по несколько лет занимавшимся с репетиторами. Но самым главным человеком в жизни Венеры оставалась мама.
- Бедная мама! Как она справлялась и с тетрадками своими бесконечными, и с хозяйством? У нас были утки, куры, корова, которую родители потом продали, чтобы купить мне пианино. Оно сохранилось, в нашей квартире в Уфе стоит. Трудно жили. Даже за хлебом с самого рассвета выстраивались огромные очереди. Правда, папа ей помогал. Вставал в четыре часа утра, чтобы принести к завтраку хлеб. Все брали тогда по пять-шесть буханок.
Не хлебом единым жив человек. Билеты на киносеансы тоже брали с боем. Благодаря Абдрахману Абдрашитовичу в городе появились новые кинотеатры. Он был личностью чрезвычайно популярной. Венера обожала ходить с ним по улице. Все здоровались с подчеркнутым уважением, чуть ли не раскланивались. Женщины невольно засматривались на импозантного мужчину. Но Венера была спокойна: она знала, как отец любит маму с той самой минуты, когда её, юную студентку, увидел впервые.
- Маму нельзя было не любить. Я на неё буквально молилась. И всегда восхищалась: какая же она у нас красивая! Жаль, я не такая… Она переживала, что я вся в учебе: что ж это такое? Всё учит да учит! Хоть бы личное счастье мимо не прошло. Для женщины это самое главное.
Когда я уже училась в Ленинграде, мама отдала мне свой габардиновый отрез и каракулевую шкурку, чтобы я сшила себе зимний наряд. Ботиночки купила. Хотела, чтоб я выглядела как городская. Ведь у нас в Бугульме какие наряды были? Валенки да пуховый платок.
Венера была счастливой девочкой и девушкой. Выросшая в прекрасной семье, дочь известного в городе человека, способная ученица, золотая медалистка, потом - студентка престижного вуза. И вдруг этот уютный мир рухнул. Судьба не испытывала её по мелочам, но в одночасье нанесла сокрушительный удар.
В институте ей сообщили, что надо срочно лететь домой: тяжело больна мать. Когда прилетела, узнала правду. Мама вместе со школьниками и пионервожатой отправились на экскурсию в соседний город Лениногорск на Ромашкинское месторождение нефти. Дети резвились на лугу, а учительницы шли по обочине. Они, наверное, так и не поняли, что с ними произошло. Не увидели тот сумасшедший грузовик, который нёсся, не разбирая дороги. Пьяный водитель, оказывается, уже сбил велосипедиста и продолжал собирать страшную жатву. Амина Сайфулловна умерла сразу, молоденькая вожатая жила ещё с четверть часа…
Они осиротели - мужчина и девочки, младшей из которой исполнилось всего три года. Со временем отец женился, но от потери так никогда и не оправился. Раны от контузии дали о себе знать, ослабел и в 1977 году ушёл из жизни, не противясь своему уходу. Совсем недавно прочитала, как генерал Ланской после смерти Натальи Николаевны все 14 лет, что суждены ему были без неё, с тихой радостью говорил, отходя ко сну: "Одним днём ещё ближе к моей дорогой Наташе". История, которая многократно повторяется. Ведь только в сказках бывает: "Они жили долго и умерли в один день".
В институте Венере помогли хоть в какой-то мере справиться с горем, не оставляли одну, водили в кино. Она справилась. Ушла с головой в учёбу - самое радикальное лекарство, и училась только на "отлично". Практику проходила в Москве в Институте судебной экспертизы. У неё была редчайшая по тем временам специальность - научно-техническая фотография. В дальнейшем она будет преподавать этот предмет биологам, геологам, журналистам, криминалистам.
После института начала работу в знаменитом ЦАГИ в городе Жуковском под Москвой. Молодому специалисту поручили ответственное дело - организацию лаборатории. Она проводила уникальные для того времени фотографические исследования в аэродинамических трубах. Попала в среду, поразившую её воображение. Люди науки - и притом развитые в гуманитарном плане, много читающие, спортивные и остроумные. Мама порадовалась бы за свою дочь: один из лучших представителей этого славного племени молодых учёных (тогда девушки мечтали не о банкирах, а именно об учёных) стал её мужем. Любя науку, Венера поступает в аспирантуру Всесоюзного научно-исследовательского кинофотоинститута и защищает кандидатскую диссертацию. Порадовалась бы мама и за остальных своих дочерей. Все с отличием закончили высшие учебные заведения, у всех удачно сложилась семейная жизнь. Роза награждена знаком "Почётный железнодорожник" и работает в Управлении Московской железной дороги. Римма биолог, живёт в Уфе, а младшая Земфира, закончив мехмат Московского университета, защищала кандидатскую диссертацию под руководством Роберта Нигматулина. Сейчас со своей семьёй живёт в Англии.

Роберт
В день рождения Роберта его дед Гениатулла Терегулов защитил докторскую диссертацию. В общем-то символично. Он брал коляску с внуком и, делая бессчётное количество кругов по маленькому московскому дворику, репетировал доклад. Однажды к нему подбежали дворовые мальчишки и задали возмущённый вопрос: "Дяденька! Зачем вы ему всё рассказываете? Он же всё равно ничего не понимает". А это как раз не факт. Возникает мистическое ощущение, что понимал, что более благодарного слушателя дедушке трудно было сыскать.
Строго говоря, Гениатулла Нигматуллович приходился будущему академику не дедом, а дядей. Но уж такой статус закрепился за ним в их роду. Когда умер отец Гениатуллы - в прошлом солдат царской армии Нигматулла Терегулов, семнадцатилетний юноша фактически заменил его семерым младшим братьям и сёстрам, в том числе и Искандеру (будущему отцу Роберта). К самостоятельности приучился рано. Ещё в 1901 году Нигматулла собирался отправить десятилетнего Гениатуллу учиться в Уфу. Однако в тот момент, когда уже запрягли лошадей, пришёл сосед и пожаловался на своего сына, таким же образом откомандированного несколько лет назад в ту же Уфу. Парень не оправдал надежд: женился на русской, да ещё перешёл в православную веру. Бывший солдат, выслушав этот рассказ, начал молча распрягать коней. Расставание мальчика с родной деревней Каргалы отложилось на целый год.
Много лет спустя Роберт Искандерович прокомментирует этот достопамятный эпизод: "Получив образование, дед стал нерелигиозным. Мои родители, давшие мне европейское имя, и я тоже нерелигиозные люди. Но мне понятно возмущение прадеда, потому что нехорошо, пусть даже во имя любимой девушки, изменять своей вере. Да, и русские люди переходили в католицизм и ислам, и люди с Запада или Востока становились православными или мусульманами. Однако это другое. Смену религии нельзя осуждать, если это результат глубоких и мучительных раздумий…"
Между прочим, подобная дилемма уже имела место в далёком прошлом. Их предки-татары, обитавшие в городе Темникове (ныне - территория Мордовии), верой и правдой служили русскому государству ещё во времена Ивана III. За что им было пожаловано дворянское звание (причём оставались мусульманами и сохранили свой язык). Однако Петру I такое пришлось не по нраву. Царь поставил жёсткое условие: или принимаете православие, или лишаетесь дворянства и поместий. Предки Карамзиных, Аксаковых, Кутузовых выбрали первое (их потомки стали гордостью России). Акчурины, Тенишевы, Еникеевы, Терегуловы и другие отказались менять веру и превратились в крестьянское сословие. Позднее мудрая Екатерина II вернула дворянское достоинство (но не имущество!). Более 200 лет назад Терегуловы отправились в Башкирию, где купили землю. Вот такая история вместе с географией.
Гениатулла Терегулов закончил медресе, стал учителем, потом директором Каргалинской школы, но в тридцать один год сделал крутой вираж - поступил на медицинский факультет Московского университета. Многие ли способны отнюдь уже не в юном возрасте столь резко поменять жизнь? Тем более что у студента была семья - жена и двое детей. Но всё, за что брался, он доводил до совершенства. Впоследствии стал профессором, основал в 1931 году Башкирский медицинский институт (ныне университет). В первую очередь благодаря этому удивительному человеку их род стал знаменитым ещё до того, как внук Роберт Нигматулин прославил его на весь мир. Проживший 96 лет, он основал целую медицинскую династию. Среди его близких и дальних родственников есть, кажется, все: кардиолог, рентгенолог, терапевт, психиатр, физиолог, биохимик и т.д. Доценты, профессора, академик. Достойные наследники.
И ещё одна светлая личность - дед Роберта Искандеровича по матери. Учитель-просветитель Лутфулла Абдулгазизов, написавший первый учебник русского языка для башкирских и татарских школ. Несколько лет он был директором одной из крупнейших тогда в Башкирии Серменевской школы. И оставил такой глубокий след, что до сих пор его портрет встречает всех входящих в эту школу. Потом Лутфулла директорствовал в Троицке. Когда в 1913-м, в возрасте 48 лет, он скончался от туберкулеза, его хоронил весь город, местные купцы (а умные купцы всегда благоговели перед учёностью) собрали довольно значительную сумму и положили в банк, с тем чтобы семья Абдулгазизова жила на проценты. Но какие там деньги, какие проценты? - вскоре грянула первая мировая война. И всё закружилось в её вихре…
В судьбе Роберта Нигматулина, в самом даже факте появления на свет особую роль сыграло одно сказочно красивое место ("Самое дорогое для меня - тёплая гора Янган-Тау"). Там произошло знакомство родителей Роберта - Искандера Нигматулина (взявшего за основу своей фамилии имя настоящего отца - того самого крестьянина-солдата Нигматуллы) и медсестры Галии Газизовой. Её пригласил поработать в местном санатории Гениатулла Терегулов, начавший изучение природных источников Янган-Тау с точки зрения их лечебных свойств. Там в 1939 году Искандер и Галия поженились. Там провели не одно лето трое их сыновей - Роберт, Булат и Раис. Между прочим, Роберт продолжит дело деда: вместе с башкирскими геологами он займётся исследованием физической природы знаменитых источников.
О родителях. Мама, Галия Газизова, несмотря на возраст, полна интереса к жизни. Вырастить таких сыновей - огромное счастье. Все они стали профессорами, докторами наук. Булат создал институт, стал одним из лидеров российской атомной энергетики. Раис - сотрудник Российской Академии наук.
Отец, Искандер Нигматуллин умер в 1980 году, когда его сыновья были уже взрослыми, а старший сын Роберт был уже профессором МГУ имени Ломоносова.
Восемнадцати лет Искандер Нигматулин уехал из деревни Каргалы в Москву, где поступил в МВТУ имени Баумана. Впоследствии друживший с ним писатель Муса Гали любил вспоминать фразу, как-то сказанную ему Искандером Нигматулловичем: "Наши далёкие предки входили в Москву с помощью сабли, а мы сейчас входим с помощью науки - и это хорошо". Воевал. В 1943-м его, капитана Советской Армии, отозвали с фронта в связи с разработкой новых видов оружия. В 50-х стал доктором наук, профессором, преподавателем в Alma Mater. Известный специалист в области атомной энергетики.
И при всём при этом был скромнейшим человеком. Уже профессорствовал четыре года, а семья всё жила в коммуналке на Знаменке, где и родился Роберт. Так что район московского Арбата - родной ему. Отец находил время заниматься детьми. Постоянно задавал им простенькие упражнения на устный счёт, потом наступила пора более сложных арифметических задач...
Неудивительно, что Роберт Нигматулин выбрал после школы МВТУ имени Баумана. Был наслышан от отца, какой это высочайшего уровня вуз. Блестяще закончил энергомашиностроительный факультет этого училища (ныне технический университет) и механико-математический факультет Московского государственного университета имени Ломоносова. Учился в обоих учебных заведениях одновременно. Его главными учителями были профессор Владимир Васильевич Уваров в МВТУ и академик Халил Ахмедович Рахматуллин в МГУ. В 31 год Роберт Нигматулин стал доктором физико-математических наук, самым молодым профессором МГУ. В 1991 году его изберут в Российскую Академию наук, и он станет одним из самых молодых академиков страны. Сплошные рекорды. На бумаге всё легко и стремительно. В жизни - это труд, труд и ещё раз труд. И, конечно же, проблемы, сложности. Всё то, с чем справиться было бы куда труднее, не будь надёжной гавани - cемьи.

Вместе
Перебирая фотографии, Венера Абдрахмановна вздыхает: давно пора их рассортировать, привести семейную фототеку в порядок, да всё времени не хватает. Снимки в основном любительские. Вот её первый с мужем совместный вояж на море. Вот они в походе: в молодости увлекались путешествиями по башкирским рекам на байдарках. Вот в окружении участников какого-то международного симпозиума. Когда есть возможность, всегда ездят вместе. И она с усердием студентки-отличницы посещает его доклады и лекции в нескольких ведущих университетах мира.
Сегодня их постоянное место жительства - Уфа. С 1995 года Нигматулин - президент Академии наук Башкортостана. Несколько лет им пришлось провести в США, где учёный читал лекции, руководил исследованиями по приложениям механики многофазных систем в ядерной энергетике. Один из его коллег, профессор Калифорнийского университета Сэнджой Бэнерджи дал такой отзыв: "Я бы отнёс профессора Нигматулина к числу четырёх-пяти лучших учёных в мире. Он обладает большей математической мощью, чем кто-либо… В механике многофазных сред он царствует безраздельно!"
А ещё раньше Роберт Искандерович по приглашению Сибирского отделения РАН на целых семь лет уехал в Тюмень, где с группой единомышленников и учеников создал академический институт и кафедру в университете. Распрощавшись с налаженным московским бытом, семья отправилась с ним. "Меня называли декабристкой", - смеётся Венера Абдрахмановна. Существует понятие - настоящая жена писателя (или художника). О жёнах учёных почти не говорят. Хотя их самоотдача ничуть не меньше. Имея пятнадцатилетний опыт научно-педагогической работы в НИКФИ и МГУ, Венера Абдрахмановна продолжает работать доцентом в Тюменском университете, создаёт и возглавляет прекрасно оснащённый Центр учебной и научной фотографии и кинематографии.
Учёный - фигура для широкой публики достаточно загадочная. В суть того, чем он занимается, могут проникнуть лишь единицы. Быть может, в качестве компенсации в массовой культуре сформировался образ рассеянного, не от мира сего, чудака в мешковатом костюме. Нигматулин одним своим обликом опровергает это клише. Подтянутый, светский, элегантный. "Вам жена покупает галстуки?" - задаю очень женский вопрос. "Почему? - сдержанно улыбается он. - Сам умею выбирать". Блестяще владеющий английским, он органичен в любом, самом рафинированном обществе. Человек мира. Что никак не мешает оставаться преданным родной земле.
Увы, тема патриотизма у нас опошлена. Опять же из разряда клише "люблю родину!": обнимать берёзку, увиденную на чужбине, и сладко печалиться под звуки гармони. Споры ярых западников и упёртых почвенников заходят в тупик. Потому что спорят о внешних формах. Не взыскуют глубины. Обсуждения проблем этносов тоже нередко грешат поверхностностью и радикализмом. Учёный-математик подходит к этой чреватой конфликтами теме с позиции государственника (не забывайте: он ведь депутат Государственной Думы):
- Примерно 70 процентов татар живут вне Татарстана. Примерно треть башкир живут вне Башкортостана. Поддержка преподавания башкирского, татарского и других языков повысит доверие народов нашей страны друг к другу, улучшит общую атмосферу. Эта задача должна стать общенациональной. С другой стороны, нужно осознавать, что целенаправленное вытеснение духа русского народа, являющегося стержневым этносом страны, приведёт к разрушительным для всех последствиям. Нам следует, не теряя национальной индивидуальности, ощущать себя единым многоязычным и многоэтничным народом России.
Нигматулин сам владеет и татарским, и башкирским, ощущает себя и татарином, и башкиром. И русским. И открыто об этом говорит. Его многие так и воспринимают. Он избирался делегатом Курултая башкир, Конгресса татар, Собора русских и Ассамблеи народов Башкортостана. Везде выступал и везде был в центре внимания.
Академик Нигматуллин рассматривает тему и с позиции рядового гражданина, отца семейства:
- Вспоминаю, когда многих захлестнула эйфория борьбы за свободу, один мой знакомый татарин сказал: надо заставить русских в Татарстане учить татарский язык. Чтобы вся жизнь там шла на татарском языке. Я тогда ему предложил сначала обучить родному языку своих жену и детей, а потом уж ратовать за обучение русских. Надо, оставив в стороне политические декларации, начинать с собственной семьи, если хочешь сохранить родной язык...
Всё это не декларация. В семье Нигматулиных говорят на татарском. Им отлично владеют и дети. Но став президентом Академии наук Республики Башкортостан, Роберт Искандерович сказал дочери, что она должна владеть и башкирским языком, тем более что башкирский очень близок к татарскому и отличается в основном фонетически и некоторыми грамматическими особенностями. Карима, свободно владеющая английским и французским, быстро освоила башкирскую речь. В прошлом году она дала в прямом радиоэфире получасовое интервью на башкирском языке…
Этим её успехи не исчерпываются. В 2001 году она заняла четвёртое место на Олимпиаде мира по физике. А учится в университете по специальности "математическая экономика". Её старший брат Тагир, окончивший мехмат МГУ, уже имеет учёную степень. Он вёл сложные экспериментальные исследования по гидродинамике дисперсных систем. Знаменитое "природа отдыхает на детях" к юной поросли семьи Нигматулиных никак не применимо. В этом уникальном роду природа не расслабляется ни на одном поколении.

Роберт Нигматулин родился 17 июня 1940 года в городе Москва. Высшее образование получил в 1963 году, окончив факультет энергомашиностроения Московского государственного Технического университете имени Н.Э. Баумана. Позднее окончил механико-математический факультет Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. Получил ученую степень доктора физико-математических наук.

С 1963 по 1980 года Нигматулин работал в Институте механики МГУ. Прошел путь от младшего научного сотрудника до заведующего лабораторией механики многофазных сред.

В 1986 году, по приглашению Сибирского Отделения Российской академии наук, с группой учеников переехал в город Тюмень для организации Тюменского научного центра РАН. Занимал должность заместителя Директора в Институте проблем освоения Севера СО РАН и Института теплофизики СО РАН, затем Директора-организатора Института механики многофазных систем.

Роберт Искандрович с 1993 по 2006 года возглавлял Уфимский научный центр РАН, избран Президентом Академии наук Республики Башкортостан. С 1994 по 2005 года являлся приглашенным профессором Ренсселаирского политехнического института в США.

В 1995 и 1999 годах избирался депутатом Государственного Собрания - Курултая Республики Башкортостан. В 1999 году победил на выборах в депутаты Государственной Думы Российской Федерации по Кировскому одномандатному избирательному округу Республики Башкортостан. Входил в депутатскую группу «Регионы России», Комитет по экологии. Возглавлял Высший экологический совет.

С 2007 до 2016 года занимал пост Директора Института океанологии имени П.П. Ширшова РАН. Впоследствии назначен его научным руководителем.

В 2010 году Нигматулин стал заведующим кафедрой волновой и газовой динамики механико-математического факультета МГУ. Является также научным руководителем физического факультета Тюменского государственного университета, приезжая в город Тюмень с лекциями о прикладной математике, экономике, океанологии, современной науке и инженерии.

Академик РАН по Отделению наук о Земле. Специализируется в области механики и теплофизики многофазных сред. Основатель научной школы в области многофазовых сред. Автор 9 книг и 200 научных статей. Имеет 20 авторских свидетельств на изобретения. Является Главным редактором журнала «Океанология»

Нигматулин разработал теорию движения многофазных сред с физико-химическими превращениями. Выявил закономерности распространения ударных и взрывных волн в пузырьковых жидкостях, газовзвесях и твердых телах при наличии фазовых переходов, обнаружил ряд новых эффектов. Установил гидрохимический механизм закоксовывания трубчатых печей для нагрева углеводородного сырья и предложил новые принципы конструирования печей.

Его исследования являются основой для анализа аварийных ситуаций в атомных энергетических установках, трубопроводном транспорте и других устройствах, где реализуются двухфазные течения горючих и негорючих систем. Ученый разработал метод сверхсильного сжатия газа в пузырьках жидкости, используя нелинейно-резонансное непериодическое вибрационное и акустическое воздействие на жидкость.

Роберт Искандрович удостоен Государственной премии СССР, премии Правительства России, премии Ленинского комсомола. Награжден орденом Почета и орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени, медалью Федерации космонавтики России имени В.П. Макеева и имени К.Э. Циолковского.

,
член-корреспондент АН СССР ()
академик РАН ()

Альма-матер : Награды и премии:

Ро́берт Иска́ндрович Нигмату́лин (тат. Роберт Искәндәр улы Нигъмәтуллин, Robert İskändär ulı Niğmätullin ; р. ) - учёный-механик . Директор с 2006 года , действительный член РАН (1991, Секция математики, механики, информатики), экс-президент АН Республики Башкортостан , депутат Государственной Думы третьего созыва .

Биография

С 2010 года - заведующий кафедрой волновой и газовой динамики механико-математического факультета МГУ.

В 2013 году подписал заявление ряда академиков и членов-корреспондентов РАН об отказе вступить в новую «РАН» в случае её реорганизации .

Политическая деятельность

Избирался депутатом Государственного Собрания - Курултая Республики Башкортостан в и 1999 годах. В 1999 году избран депутатом Государственной Думы РФ по Кировскому одномандатному избирательному округу Республики Башкортостан, выдвигался непосредственно избирателями. Был членом депутатской группы «Регионы России », членом Комитета по экологии, председателем Высшего экологического совета.

Звания и награды

• Нигматулин Р. И. Основы механики гетерогенных сред. - М .: Наука, 1978. - 336 с.
• Нигматулин Р. И. Динамика многофазных сред. Часть I. - М .: Наука, 1987. - 464 с.
• Нигматулин Р. И. Динамика многофазных сред. Часть II. - М .: Наука, 1987. - 360 с.
• Нигматулин Р. И. Механика сплошной среды. Кинематика. Динамика. Статистическая динамика. - М .: ГЭОТАР-Медиа, 2014. - 640 с. - 1000 экз. - ISBN 978-5-9704-2898-6 .

Среди учеников Р. И. Нигматулина: 23 доктора и 50 кандидатов наук, 3 директора академических институтов, 1 член-корреспондент РАН.

Семья и увлечения

Женат, имеет сына Тагира (р. 1969) и дочь Кариму (р. 1984 - и. о. директора института ГУП НИиПИ Генплана Москвы). Увлечения: русская и зарубежная литература, башкирская поэзия, автомобильные прогулки, путешествия.

Академик демократично относится к возможности научной миграции. На одной из открытых лекций в ТюмГУ он рассказал о судьбе своих двух детей, которые учились и работали в США, вернулись и теперь живут в России.

Напишите отзыв о статье "Нигматулин, Роберт Искандрович"

Примечания

Ссылки

• на официальном сайте РАН
• на «Эхо Москвы »
• // «Университет и регион» № 9 (442), март 2010, с. 8.

Отрывок, характеризующий Нигматулин, Роберт Искандрович

– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится, – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится, – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c"est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s"en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!

В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.